Этот загадочный 3-й этаж

     “Новый Вернисаж” продолжает серию публикаций о Московском международном художественном Салоне ЦДХ – самой представительной художественной выставке Российской Федерации и стран СНГ.

     В последние годы Московский международный художественный салон занимает все этажи ЦДХ. При этом на 2-м этаже традиционно располагаются союзы художников, Академия художеств и специальные экспозиции – то, что “задает планку” Салону, а на антресольном и 3-м этажах – галереи, клубы, творческие мастерские и объединения, а также персональные авторские экспозиции – этот раздел считается более ориентированным на покупателя, заказчика. Но это не значит, что представленные здесь работы не заслуживают внимания.
     Пожалуй, одна из лучших и наиболее профессиональных экспозиций этого раздела расположена в зале №26. Ее автор – известный искусствовед В. М. Бялик, 47 лет проработавшая в Государственной Третьяковской галерее.
     – В этом зале, – рассказывает Валентина Моисеевна, – представлена коллекция картин, собранная нашей семьей. Экспозиция так и называется – “Частная коллекция”. Большинство работ приобретено в начале 1990-х годов, когда у нас функционировала галерея “Новый Ковчег”. Тогда многие из этих художников были еще не известны. Будучи профессиональным искусствоведом, я отбирала работы не по коньюктурным соображениям, а исключительно по принципу живописности.
     Галерея “Новый Ковчег” закрылась в 1996 году, и сейчас, по прошествии пятнадцати лет, нам захотелось
показать некоторые картины из собранной нами коллекции. В частности, работы Вячеслава Полищука.
     Кто-то из великих говорил, что если галерист откроет хотя бы одно новое имя и привлечет к нему всеобщее внимание, то этого уже будет вполне достаточно, чтобы галерист чувствовал себя не зря жившим на свете. Для нас было огромной удачей, что нам удалось познакомиться в начале девяностых со Славой Полищуком. Это был молодой человек, 1961 года рождения, получивший вполне достойное образование, он окончил училище памяти 1905 года, занимался в Строгановском институте, он был вполне сформировавшимся художником. Кстати, помимо того, что он писал картины, у него еще был очень хороший, легкий слог, и мы опубликовали несколько его книжек, его впечатления о мире, в котором мы все пребываем, воспоминания о детстве – нам показалось это интересным.
     Именно на работы Полищука в этом зале все обращают внимание в первую очередь, потому, что это – настоящая живопись. Мне абсолютно не близко деление художников на хороших и плохих, я разделяю мнение умных людей, которые считают, что если художник – то это художник, а других просто быть не может. Полищук – это действительно художник, у которого великолепное чувство цвета, замечательное образное мышление, очень сильный рисунок и великолепное владение композицией.
     В работах Полищука, как правило, присутствует еврейская тема. Это и библейские сюжеты, иногда и опосредстванный мотив, например, двое в лодке, а иногда работы, наполненные сложными символами, например, девочка с кроликом, напоминающая Анну Франк. Но если даже откинуть этот сложный мир литературных ассоциаций, то все равно каждое его произведение несет большой эмоциональных заряд.
     Напротив картин Полищука в зале висят работы Стефана Садовникова. В самом начале 90-х годов этот художник из Кишинева сделал свою выставку в Центральном Доме художника, где мы и познакомились. Он провел детские годы в городе Бельцы, и этот мир, ныне абсолютно утерянный – мир чудных домиков с фронтончиками, замечательных каменных оград со старинными вазонами, макромир, который весь поместился в микромире. Не случайно его картина “Свеча” – это и стол, на котором свеча, это и одежда человека, и город, в котором восходит луна, – это очень красивая и тонкая живопись.
     Увы, далеко не каждый зритель, который рассматривает картины и следит за сюжетом – кто с кем, кто в чем, что изображено,- задумывается над тем, как сделана, как написана работа. В этом зале сочная, яркая, насыщенная живопись Полищука великолепно оттеняет жемчужные, пастельные, палевые работы Садовникова, она буквально противопоставлена им.
     Это главная часть экспозиции, но здесь присутствуют картины еще нескольких хороших художников, например, Абрама Моносзона. Он в 1941 году окончил текстильный институт, в годы войны работал во фронтовых газетах, сейчас он уже ушел из жизни. Его работам свойственна широта палитры и определенная раскованность. Также здесь есть работы Николая Смолина, Виктора Федотова и других художников.
     Надо сказать, что радость владельцев этой коллекции вызывает то, что работы висят в зале с высокими потолками, на белых стенах, что создает совсем другое впечатление, нежели когда они висят в современной квартире.
     – Коль уж речь зашла о достоинствах зала, – спросил я Валентину Моисеевну, – то расскажите, пожалуйста, вот о чем: здесь мы видим то, что галеристы и художники неофициально называют “музейной развеской” – картины висят в один ряд и на таком расстоянии друг от друга, что “не толкаются”, не мешают воспринимать соседние работы.
     – Совершенно верно. Имея честь и удовольствие почти полвека работать в Третьяковской галерее, я себя смело называю “музейным человеком”. И мне свойственно представление, что экспозицию надо делать так, чтобы между картинами был “воздух” – то, о чем порой забывают галеристы и художники. Конечно, их можно понять – им хочется показать побольше работ и они стараются повесить картины поплотнее, устраивают штабели из них на полу – в результате даже хорошие работы порой плохо воспринимаются.
     Не от этого ли, подумалось мне, порой появляется отрицательное мнение об экспозициях на третьем этаже Салона?
     Впрочем, мы с В. М. Бялик прошлись по этому этажу вместе, и она показала экспозиции, которые по ее мнению – опытного искусствоведа и музейного работника, – были вполне безупречны с точки зрения как качества представленных работ, так и с точки зрения развески. Это и стенд Андрея Глазова с профессионально написанными – в лучших традициях реализма, – натюрмортами, и экспозиция галереи “STG ART” с картинами и скульптурами, выполненными в более современном жанре, и другие.
     Поэтому говорить, что на 3-м этаже нет ничего, или мало, интересного, не приходится. Наоборот, этот “срез” работ современных профессиональных художников, знающих, с какой стороны держать кисть или карандаш, безусловно, очень интересен. Хотя, конечно, зачастую выловить глазом хорошую работу из-за слишком тесной развески на стенде бывает непросто. Будем надеяться, что галеристы и художники обратят внимание на эту сторону дела, кстати, явно сказывающуюся и на их арт-бизнесе.
     В заключение мне хочется показать читателям хотя бы несколько живописных и прикладных работ из тех, что отметила В. М. Бялик – если у кого-то из читателей физически нет возможности посетить Салон, то, надеюсь, эти фотографии, сделанные именно на 3-м этаже ЦДХ, добавят позитива и оптимистического отношения к окружающему миру.

     Николай Ефремов

   

   

     “Шаг вперед. Уроки Салона ЦДХ-2011″ – О самом важном и интересном, что можно увидеть на XIV Московском международном художественном салоне “ЦДХ-2011. Художник. Город”. Впрочем, рекомендуем читателям не ждать обзорной статьи, которая выйдет к концу Салона, а обязательно посетить его и составить о нем собственное впечатление. Для культурного человека, интересующегося искусством, не увидеть своими глазами того, что экспонируется на этой серьезнейшей на всем постсоветском пространстве выставке – все равно, что не знать Пушкина или Шекспира.